Игорь Коц: есть мифы, а есть правда жизни, которая порой намного интереснее и ярче. Коц, игорь александрович Коц игорь семейная история

На днях в Сергиевском зале храма Христа Спасителя прошла торжественная церемония вручения Национальной премии "Человек года - 2017", организованная Русским биографическим институтом. Одним из лауреатов в номинации "Журналистика" стал шеф-редактор исторического журнала "Родина" Игорь Коц. С ним беседует обозреватель "СОЮЗа".

Игорь, поздравляем тебя с этим званием!

Игорь Коц: Спасибо!

"Родина" - журнал с многолетней историей, облик его периодически менялся, но с твоим приходом - кардинально: из сугубо научного и сухого он превратился в прекрасно иллюстрированное издание. Тираж его растет, и это по нынешним временам звучит примерно, так: "земляне высадились на Марсе"…

Игорь Коц: Я пришел в журнал три года назад, сразу после его передачи в линейку изданий "Российской газеты". Наверное, ты прав, пришлось совершить маленькую революцию, именуемую в журналистских кругах перезапуском. За это время тираж возрос более, чем вдвое. А в прошлом году российские издатели назвали "Родину" лучшим журналом года и даже медаль по этому поводу нам вручили в священных стенах "Ленинки". Дело, наверное, в том, что мы пишем не историю событий, а истории людей. Ведь известно, что наиболее ярко человек проявляет себя на исторических перелома. В центре любой нашей публикации - судьба человека. Это оказалось востребованным.

Но сознайся, в "Википедию" часто заглядываете?

Игорь Коц: В нашей редакции есть несколько неписаных, но под страхом смерти соблюдаемых запретов. Самый строгий - не писать, как в "Википедии".

Что ты имеешь ввиду?

Игорь Коц: Это когда автор нудно и монотонно излагает некую биографию, не пропуская ни одной даты, ни одного факта и фактика. Я уверен, кроме автора редко еще кто-то такое читает. У нас другой принцип: персонаж, даже давно ушедший из жизни, должен предстать перед читателем абсолютно живым. Это наше самое главное требование к текстам. Вот скажи, что есть символ "Великого Октября"?..

…Видимо, - "Аврора"?

Игорь Коц: Ночью разбуди, любой ответит так же. Но ведь роль в октябрьском перевороте ничтожна! Не считать же таковой хлопок холостого выстрела. Да, крейсер был реальным символом русской революции, но только февральской. В декабре 1916-го он пришел на ремонт в Петроград, а вскоре оказался в эпицентре событий, причем, отнюдь не на стороне законной власти. Мы раскопали , блестящего офицера российского флота. Его убили 27 февраля 1917 года свои же матросы. Он стал, может быть, первой жертвой, так называемой, бескровной февральской революции. Постоянный автор "Родины" Лев Аннинский рассказал нашим читателям многое об этом человеке - участнике русско-японской войны, кавалере пяти боевых наград, в том числе ордена Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом. А это, кстати, была высшая офицерская награда. Предвидя кровавую расправу, капитан передал старшему механику обручальное кольцо и нательный крестик с просьбой сберечь и передать семье. И таких историй, таких деталей множество, именно они выпукло и доходчиво раскрывают нам живые тайны эпох.

Но давай вернемся в наши дни. Тебя не расстраивает, что некогда единая история нашего общего СССР сегодня расколота на множество маленьких историй бывших республик. Оценки одних и тех же событий не просто не совпадают, а кардинально разнятся. Если соберутся сегодня студенты-историки, скажем, России, Казахстана и Литвы и начнут говорить об одном событии, то вряд ли поймут друг друга. Хорошо, если не передерутся. Даже эхо "Авроры", о которой ты вспомнил, всем слышится по-разному. А, казалось бы, незыблемый подвиг русских солдат в Великой Отечественной теперь стараются переиначить все, кому не лень...

Игорь Коц: Надо встречаться, спорить, доказывать… Например, в этом году был отличный повод поговорить об Октябре - . Но важно, чтобы споры были предметными и подкреплены документами. Возможно, к общему знаменателю они не приведут, ведь, как говорится, в каждой избушке - свои погремушки, бывает и в одной семье люди жестоко ссорятся. Но надо говорить и искать истину. Уверен, история - прекрасная площадка для споров. Наверное, лучше только - футбольная или хоккейная. Но есть еще один важный аспект. Мы с тобой не историки - журналисты, и поверь, по моим наблюдениям, ученые-историки не очень-то и стремятся докопаться до истины, а многие архивные материалы просто не востребованы. Почему, к примеру, ? Это, кстати, заголовок из нашего журнала. Ответ есть: на настоящую серьезную биографию Ленина - со штудированием десятков тысяч страниц источников - надо положить не меньше десяти лет жизни. Много ли найдется желающих, если можно спокойно и беспроблемно защитить диссертацию на любую нейтральную тему?

Хорошо, тогда для лучшего понимания взглядов "Родины" на прошлое, назови пять самых интересных ваших публикаций за последнее время?

Игорь Коц: После перезапуска я подписал "в свет" больше 30 номеров. В каждом, судя по откликам, было несколько "гвоздей". Мне не уложиться не только в пятерку, но и в десятку.

И все-таки?..

Игорь Коц: Если говорить о наших современниках, которые здравствовали на момент публикации, то я бы назвал материалы о солдате , о танковом асе Великой Отечественной , о сахалинском рыбаке , капразе и летчике . О людях ушедших нам удались, думаю, публикации о последнем российском генерале-фельдмаршале , о и , о "неизвестном" .

В сентябрьском номере "Родины" я с интересом прочитал о событиях 100-летней давности в белорусском , где недавно воздвигнут большой мемориал в память о погибших в Первой мировой русских и белорусских солдатах?

Игорь Коц: Под Сморгонью воевали Зощенко, Катаев, будущий маршал ... Вообще в нынешнем году мы завели в журнале рубрику "Добрососедство", наш совместный проект с Постоянным Комитетом Союзного государства, где публикуем материалы, посвященные истории и историческим личностям Беларуси. Были материалы о генерале , об учителе московских царей, знаменитом белорусе , который занимался образованием и воспитанием царевича Алексея, будущего царя Федора и будущей царевны-правительницы Софьи. Был репортаж " " - из музея в старообрядческом городке Ветка на Гомельщине…

Как это оценили в Беларуси? Или "Родина" до наших соседей не доходит?

Игорь Коц: Доходит, и думаю, публикацию читатели заметили. А вот как оценили, не могу сказать? Не знаю.

Что побудило обратиться к прошлому наших соседей?

Игорь Коц: Когда мы начинали и спорили в редакции о перезапуске, то сразу решили не замыкаться в границах РФ, как в темах, так и в географии журнала. Нас теперь читают и распространяют, например, в Эстонии, а через Прибалтику журнал попадает в другие европейские страны. Недавно я побывал в Молдове, где также почувствовал огромный интерес к нашему детищу. После публикации о жене Колчака - Софии, мы получили письмо из Франции. Родина (без кавычек), даже бывшая, должна объединять всех, кому дорого это слово. Глупо воевать с нашим общим прошлым, его надо принимать таким, какое оно есть.

Что-то ты темнишь. Мне известно, что ты родился на Дальнем Востоке, но, может, твои корни в Беларуси?

Игорь Коц: Угадал. Осенью мы с женой побывали в селе Прусино Костюковического района Могилевской области. На родине моего деда Ефима Яковлевича Терешенкова, народного учителя СССР, писателя, кавалера орденов Ленина и Трудового Красного Знамени. Нашим путеводителем была автобиографическая книга деда "Встречи на дорогах"

Зашли в храм, в котором его крестили. Попили воды из его родника. Побродили по кладбищу, где могилы его родителей, моих прадеда и прабабушки. Постояли у разрушенной школы, рядом с которой маленького Ефима расцеловал за успехи в учебе Дмитрий Афанасьевич Бонч-Бруевич, отец будущих пламенных революционеров. Проехали по дороге, по которой он уходил на Первую мировую войну; в составе саперного батальона дед воевал три года.

А потом мы навестили дядю жены Захара Целищева. Рядового 30-го Хасанского стрелкового полка 102-й стрелковой Дальневосточной Новгород-Северской дивизии. Он форсировал Десну, освобождал Рогачев и Гомель. И вот какая история: на сайте "Память народа" у него оказалось две могилы.

По одним документам Захар погиб 7.03.44 у деревни Александровка Жлобинского района и впоследствии был перезахоронен в братскую могилу села Майское (там на мемориале выбито его имя). По другим - умер от ран через четыре дня, 11 марта, в госпитале, и похоронен на гражданском кладбище села Кабановка.

Мы навестили обе могилы Захара. На обеих возложили цветы. Председатель Кабановского поссовета Катерина Петровна Кашевар пообещала навести справки в военкомате и, может быть, установить истину…

Чем удивите нас в наступающем году?

Игорь Коц: Удивлять начнем прямо с января: главной темой номера будут музы Пушкина - 15 женщин, которым Александр Сергеевич посвятил бессмертные сроки. В феврале, конечно, будет несколько эксклюзивных материалов к 75-й годовщине победы под Сталинградом, они уже есть в редакционной папке. Ну, а дальше будет еще интереснее, но пока разглашать редакционные тайны не буду. Скажу только, что даже к чемпионату мира по футболу в России мы приготовим исторический сюрприз…

Разобраться в перипетиях прошлого и рассказать о «делах давно минувших дней» так, чтобы это было интересно современному человеку – задача не из простых. Но для шеф-редактора исторического журнала «Родина» Игоря Коца и его заместителя, историка и культуролога Семена Экштута это часть профессии. На прошлой неделе знаменитые журналисты приехали в Гродно, чтобы встретиться с коллегами, читателями и поговорить о мифах и легендах в исторической памяти.

– В чем особенность вашего журнала? Тиражи печатных СМИ падают, а вашего за три года вырос с 8 тысяч до 20…

Семен Экштуш (С.Э.): «Родину» мы определяем как журнал самых свежих новостей о прошлом и стараемся быть на шаг впереди Википедии, хотя пишем не так, как она. Мы пишем о людях в истории: о человеке, который жил в определенную эпоху, или о человеке, который оказался между жерновами разных эпох. Не важно, фигура это первого плана, о которой уже много сказано, или второго: исторические закономерности лучше прослеживаются на судьбе обычного человека.

Игорь Коц (И.К.): Читатель перекормлен информацией. Его уже не удивишь какими-то цифрами, датами. Удивить можно только человеческой судьбой, потому что нет ничего интереснее. Недавно мы сделали подборку «28 дуэлей Пушкина». Разбили на подглавки: дата дуэли, соперник, причина, место, выбор оружия и результат. Кажется, Пушкин наше всё. Но читаешь эти истории – и смешные, и трагичные – появляется совсем другой человек, не христоматийный. Хотя Пушкин был потрясающим стрелком (всегда ходил на прогулку с большой железной тростью, разрабатывая правую руку, чтобы она не дрогнула, и с двадцати шагов попадал в пятак), он никого не ранил вплоть до трагической дуэли с Дантесом.

– Чего хотят современные читатели?

С. Э. На территории Беларуси я первые сутки. Было бы слишком скоропалительно с моей стороны как человеку, который 15 лет занимался сравнительной социологией, делать выводы. Российские читатели различны – стараемся быть интересными всем. Есть в журнале серьезные статьи, посвященные новым книгам. Сейчас выходит много хороших изданий, в которых публикуются ранее недоступные архивные документы и материалы. Мы стараемся о таких рассказывать: вытаскиваем самое интересное и привлекаем внимание читателя. А есть, например, рубрика «Кухня Родины», где даем замечательные рецепты. Эту рубрику очень любят, как правило, мужчины. Причем у них подход сугубо прагматический: многие сами занимаются готовкой и требуют подробного описания блюд.

– Чем вызван интерес к нашей стране?

С. Э. У нас единая история и очень много сюжетов, где действуют люди, родившиеся в Беларуси, работавшие, творившие. Военная история у нас и вовсе общая. Мы только что видели памятник маршалу Соколовскому. Это первый человек, который получил маршальское звание сразу после войны; человек, который был начальником штаба у Жукова и планировал его блистательные операции; человек, который после сменил Жукова во главе группы советских войск в Германии; человек, у которого была уникальная коллекция полководческих орденов: три ордена Суворова первой степени и три ордена Кутузова первой степени.

– Как часто Беларусь упоминается в журнале?

И. К. В прошлом году мы вместе с постоянным комитетом союзного государства начали проект «Добрососедство». За это время вышло около десятка интересных материалов о Беларуси. В частности, была статья об обороне Сморгони в 1915 году, в которой принимали участие известные писатели Зощенко и Катаев – очень героическая история. Еще чуть раньше ваш земляк Николай Черкашин – фанат старых фотографий – сделал необычную выставку: сопоставил снимки из немецкого архива с фотографиями героев Брестской крепости. Мы дали очень большую подборку. В будущем мне хочется, чтобы написали что-то новое о Машерове, его фронтовой судьбе, гибели. Еще хочется подготовить материал о знаменитом председателе колхоза Орловском. Хотя тоже писано-переписано. В Беларуси – очень много тем. Даже Высоцкого возьми: лучшие песни о войне он написал здесь.

– Какие темы, на ваш взгляд, недостаточно точно освещены?

И. К. Куда ни копни – всё недостаточно и обо всём надо писать по-новому. В человеческих судьбах всегда находятся повороты, которые позволяют взглянуть на уже знакомые вещи иначе. Есть знаменитая история про 28 героев-панфиловцев и их политрука Василия Клочкова. Мое поколение выросло на его знаменитых словах: «Отступать некуда – позади Москва!». В журнале есть военный автор, который нашел в архивах удивительные документы по Василию Клочкову. А ведь тот уже успел забронзоветь за прошедшие годы и стал не человеком – статуей. Считалось, что 7 ноября 1941 года Василий Клочков участвовал в параде на Красной площади – этого не было, потому что в тот день он возглавил разведгруппу и добыл четверых языков (есть донесение соответствующее). К концу ноября 1941 года, когда он погиб, успел получить два ордена Красного Знамени, а в период тотального отступления войск заслужить эти награды – дорогого стоит. Казалось бы, человек, о котором знают всё.

– Но всегда ли историческая достоверность должна превалировать?

И. К. Миф о героях-панфиловцах не разрушен. Мы провели расследование по горячим следам, подключили военных экспертов и сделали большой материал о том, что происходило 16-17 ноября 1941 года под Москвой. Перечислили все подразделения панфиловской дивизии (их несколько десятков было). Понятно, почему появился миф о 28: люди ждали чуда в тот момент. Но кроме этих героев, были многие другие. Журнал вышел с обложкой «Семь тысяч героев-панфиловцев».

– Докопаться до истины непросто. Многие ли способны на такую скрупулезную работу?

И. К. Одна из лучших публикаций о Ленине написана Семеном Экштутом и называется «Почему наука боится Ленина?». Автор со свойственной ему дотошностью подсчитал, какие источники требуется изучить биографу вождя революции. Это заняло две журнальные страницы: счет на сотни томов и десятки тысяч страниц. Только на то, чтобы прочитать и законспектировать это, требуется пять лет, и еще столько же необходимо, чтобы материал систематизировать. Найдется ли сумасшедший, который потратит десять лет жизни на работу с непонятным итогом?

– В этом периоде, наверное, вообще немало белых пятен.

И. К. Что есть символ «Великого Октября»? Наше поколение ответило бы, что это крейсер «Аврора». Но кроме холостого хлопка 25 октября не было ничего. По сути, он символ другой революции – Февральской. Потому что 27 февраля 1917 года «Аврора» стояла на ремонте в Петрограде. В этот день был убит во время бунта ее командир. В ночь перед расправой он отдал своему механику обручальное кольцо и нательный крестик на всякий случай. И другая фигура из той же революции – командующий Балтийским флотом Адриан Непенин. Его растерзала толпа революционно настроенных матросов. Каким-то чудом его тело потом нашли товарищи и похоронили. Во время этой, как нас учили, бескровной Февральской революции только на Балтийском флоте убили с 28 февраля по 4 марта 1917 года 95 старших офицеров. Мы рассказали только о двух из них, но это работает гораздо сильнее, чем если бы мы сухо изложили хронологию событий.

– Насколько опасно разное прочтение истории? К чему это сегодня может привести?

И. К. Это огромная проблема. В феврале выйдет номер, посвященный 75-летию победы под Сталинградом. В журнале работает выдающийся литературный критик Лев Аннинский. Он написал статью или пролог про аббревиатуру ВОВ. Я эту аббревиатуру, честно говоря, ненавижу. Когда я об этом обмолвился, один мой товарищ по фэйсбуку удивился: «А что в этом плохого? Ты «совок» что ли?». Я попросил Льва Александровича – сына погибшего фронтовика – об этом написать. И он написал замечательную заметку о тех, кто пишет ВОВ, и тех, кто пытается вообще убрать сочетание «Великая Отечественная война» и заменить Второй мировой. Сейчас доходит до того, что выходящие за рубежом фотографии Сталинграда подписываются «Сталинград. Вторая мировая война». Этим преследуются совершенно определенные цели…

– Сегодня мы видим охлаждение отношений между украинцами и русскими. Какой миф мог бы выступить базой для объединения?

С. Э. Время для создания объединяющего мифа ближайшие 5 или 10 лет еще не наступит. Великая Отечественная война, которая, казалось бы, объединила людей (во всяком случае, моего поколения) сейчас разъединяет. На Украине запускаются настолько безграмотные мифы: «Посмотрите! Было четыре украинских фронта. Ведь не было же русского фронта! Значит, войну выиграли украинцы!». Причем я сам видел эту передачу! И понял, что тут не о чем говорить. Как сказал бы Владимир Ильич Ленин, прежде чем объединиться, нужно размежеваться. Я считаю, что создание чего-то общего в ближайшие годы будет идти по пути разъединения. Сначала нужно размежеваться с теми, с кем нет возможности договариваться.

И. К. Мы – журнал. Мы не какие-то миссии. Что можем, мы делаем. Например, у нас есть постоянный автор из Киева. Он руководитель поисковых отрядов, который лет двадцать поднимает бойцов погибших и за годы после перезапуска журнала было около пяти его материалов. В февральском номере выйдет материал автора из Донбасса. Мы пытаемся, и есть планы, в том числе по Украине. Может, мы что-то придумаем. Не создадим миф, а поле, на котором можно встречаться и спокойно что-то обсуждать.

Игорь Александрович Коц (род. 1 мая 1956) - советский и российский журналист. В 2003-2013 годах - главный редактор газеты «Советский спорт ». Заместитель главного редактора, ответственный секретарь газеты «Комсомольская правда ». С ноября 2014 года - шеф-редактор исторического журнала «Родина».

Биография

Родился 1 мая 1956 года в городе Хабаровск . В 1978 году окончил отделение журналистики Дальневосточного государственного университета . После окончания университета был распределён в газету «Молодой дальневосточник » (Хабаровск) .

Работал собственным корреспондентом газет «Рабочая трибуна », «Советская Россия » (с 1985 года), в журнале «Родина », позже - в газете «Комсомольская правда » по Дальнему Востоку. С 1993 года работал редактором отдела информации, спорта газеты «Комсомольская правда». С 1995 года - заместитель главного редактора «Комсомольская правда». Курировал «военный отдел» и отдел спорта .

В декабре 2003 года был назначен главным редактором газеты «Советский спорт» . Радикально поменяв состав редакции, Игорь Коц сделал из убыточной газеты, которую собирались продавать, прибыльное издание. Для того чтобы сотрудники гордились «маркой, на которую работают», обязал всех журналистов газеты появляться на публике только в одежде с символикой газеты. В 2010 году согласно данным американского института общественного мнения Gallup Media , газета «Советский спорт» впервые вышла на первое место среди российских спортивных СМИ .

В октябре 2013 года на посту главного редактора газеты «Советский спорт» его сменил Павел Садков . По ноябрь 2014 года - заместитель главного редактора, ответственный секретарь газеты «Комсомольская правда » . С ноября 2014 года - шеф-редактор исторического журнала «Родина».

Семья, взгляды, личная жизнь

Человек из мира спорта, произведший на вас самое сильное впечатление?

Лыжница, которая бежала на Олимпиаде с переломанными ребрами… Петра Майдич . Словенка. Я смотрел эту гонку по телевизору, и комок в горле стоял. На следующий день мы отдали ей обложку. А ребята привезли мне из Ванкувера бейсболку с её автографом. Сейчас она хранится у меня дома на самом дорогом месте. Выдающаяся спортсменка.

Считает лучшими пишущими журналистами спортивных СМИ России - Юрия Цыбанева, Евгения Дзичковского и Андрея Ванденко .

Публикации

• Коц И. А., Мамонтов В. К. Семь снов в сентябре: Социально-фантастический сплав: [О сплаве на плотах по рекам Дальнего Востока] / Игорь Коц, Владимир Мамонтов. Владивосток: Дальневосточное кн. изд-во, 1989. - 261 с. - 5000 экз. - ISBN 5-7440-0082-8
• Коц И.А. Тридцать три. Дальневосточное кн. изд-во, 1990. - 133 с. - 3000 экз.
• Тайна гибели подлодки «Курск»: хроника трагедии и лжи 12-24 августа 2000 года / Составитель: Игорь Коц. ЗАО Издательский дом «Комсомольская правда», 2000. - 123 с.
• Игорь Коц. Здравствуйте, дорогие наши! Век любви моих родителей в письмах, дневниках и протоколах допросов (1875 - 1971). Изд. Планета, 2014. - 360 с.

Напишите отзыв о статье "Коц, Игорь Александрович"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Коц, Игорь Александрович

Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.

Однажды вечером, после трудного перехода по обледенелой дороге, мы, трое репортеров, получили в подарок от райкомовцев бутылку сухого вина и зеленое яблоко. На закуску.

Стакан был тоже один на троих. Когда первый из нас осушил его залпом и потянулся за долькой яблока, Коц резко остановил: - Не закусывай! - Почему?! - Быстрее зажжет! Он был прав.

Фраза стала паролем.

По жизни Егор зажег хорошо.

Хотя случалось всякое. Его путь в главные редакторы «Советского спорта» и журнала «Родина» не всегда сопровождался приятными сюрпризами. Даже в виде дефицитной по нашим временам и в нашем дальневосточном пространстве бутылки «Хванчкары».

Или «Ркацители». Не помню точно.

Однажды жена Коца - Таисия, работавшая вместе с ним, написала очерк про окурочек, найденный запеченным в буханке хлеба. Автор этих строк, в те дни ВрИО редактора краевой молодежной газеты, посетовал на отсутствие места для такого строгого материала.

Егор и его непосредственный начальник Юрий Лепский блестяще отредактировали очерк Таисии, попутно обвинив и.о.

редактора в трусости и во врожденном карьеризме. Дескать, а «приставочку-то» и.о.

хочется убрать поскорее.

Очерк был опубликован. Он принес немало бед и огорчений разным людям в разных инстанциях. В том числе самому ВрИО, срочно вызванному на бюро крайкома КПСС и опрометчиво севшему по правую руку от первого секретаря А. К. Черного. Бюро продолжалось два часа.

Из крайкома исполняющий обязанности вышел в пиджаке с темными от пота кругами под мышками. Таисия, Коц и Лепский по-доброму шутили: «Сходил за хлебушком!» В ответ невезучий редактор признавался, что теперь он боится только двух человек на земле - маму и Алексея Климентьевича.

Как-то зимой мы собрались залезть в самую глубокую пещеру Дальнего Востока. Она называлась Прощальная. На перевале нас накрыл густой снегопад. Дальше мы пошли на лыжах. Мне опять не повезло! Растяжение, простите, в паху. Отставал безнадежно. Владимир Сунгоркин (он возглавил экспедицию) и Егор оставляли мне на обочине записки: «Осталось 5 км... 3 км...

2 км...» И на бумажке, вырванной из блокнота, кусочки шоколада. Потом Коц тащил меня по веревочной лестнице в жерло пещеры.

Наш главный переход состоялся на БАМе. Таксисты-спортсмены, с которыми мы дружно парились в бане, предложили нам пройти в машинах с шашечками по Восточному кольцу строящейся дороги и вернуться обратно. Путь лежал через Дуссе-Алиньский перевал, где в далекие годы зэки построили широкий двухкилометровый тоннель. Сотни километров по бездорожью. Мучительные отрицательные температуры. Проще говоря, морозы далеко за –20. Все это называлось пресс-рейсом. Мероприятие было одобрено на самом верху. Но свернуть с маршрута мы не могли по другой причине. Тогда она еще была.

Эта причина. Не знаю, как сейчас.

1979 год. Зима. В таежных поселках, куда по болотам вели лишь зимники, нас ждали люди.

Приход машин с шашечками означал одно - они победили! Пафос здесь ни при чем.

В смете на расходы экспедиции значились шанцевый инструмент и стальные цепи, в которые мы обували колеса авто.

На последнем перегоне, перед поселком Кульдур, ночью толкали машины по колено в наледи. Наледь - это каша, состоящая из воды и мелких осколков льда. Зажгло по настоящему Кто-то приморозил ноги.

«Я помню, как на взятом перевале по кругу кружку с водкой пропускали - и мне достался маленький глоток...» Эти строчки из моего репортажа посвящены Лепскому и Егору.

Круг замкнулся. Как и Восточное кольцо БАМа.

От стакана сухого вина до обжигающего на морозе глотка настоящего напитка. Глотка огромного, как состоявшаяся жизнь.

Поверить в то, что Коцу исполняется 60, лично меня убеждают только их с Таисией сыновья. Один - ставший легендарным фронтовым корреспондентом нашего времени Александр Коц, другой, Андрей, тоже журналист, продолжающий семейную профессию.

Потом Егор подбил меня на повторение маршрута. Только теперь уже в кабине тепловоза.

Но это другая история. Ее я расскажу в следующий раз. Когда Коцу исполнится 70. На своих днях рождения он просит почитать меня отрывки из поэмы «Офицерская жена», написанной в том маршруте. Про перевал Дуссе-Алинь, про зэков с тачками, про солдат железнодорожных войск, выбивающих из тоннеля многотонную ледовую пробку. И про жену, конечно Всю поэму читать не стоит.

А финал в честь юбилея читаю: Тихо дрогнут в составе вагоны. На плечах - полевые погоны. Этот с темною зеленью кант... Ты запомни и поезд, и осень, и ее - на высоком откосе. Ты запомни. Ты должен запомнить. Заклинаю тебя, лейтенант!»

РЕДАКЦИЯ «ВЕЧЕРНЕЙ МОСКВЫ» ОТ ВСЕЙ ДУШИ ПОЗДРАВЛЯЕТ КОЛЛЕГУ И ЖЕЛАЕТ ДОЛГИХ ЛЕТ ЖИЗНИ

Примечание редакции

Ю. М. Лепский - в настоящее время первый заместитель главного редактора «Российской газеты». В. Н. Сунгоркин - генеральный директор, главный редактор «Комсомольской правды».

Гость "СОЮЗа" - шеф-редактор популярного исторического журнала

На днях в Сергиевском зале храма Христа Спасителя прошла торжественная церемония вручения Национальной премии "Человек года-2017", организованная Русским биографическим институтом. Одним из в номинации "Журналистика" стал шеф-редактор исторического журнала "Родина" Игорь Коц. С ним беседует обозреватель "СОЮЗа".

Игорь, "Родина" - журнал с многолетней историей. С твоим приходом он кардинально изменился: из сугубо научного и сухого превратился в прекрасно иллюстрированное издание. Тираж пошел вверх...

Игорь Коц: Я пришел в журнал три года назад, сразу после его передачи в линейку изданий "Российской газеты". Ты прав, пришлось совершить маленькую революцию, именуемую в журналистских кругах перезапуском. За это время тираж возрос более чем вдвое. А в прошлом году российские издатели назвали "Родину" лучшим журналом года и даже медаль по этому поводу нам вручили в священных стенах "Ленинки". Дело, наверное, в том, что мы пишем не историю событий, а истории людей. Ведь известно, что наиболее ярко человек проявляет себя на исторических переломах. В центре любой нашей публикации - судьба человека. Это оказалось востребованным.

Сознайся, в "Википедию" часто заглядываете?

Игорь Коц: В нашей редакции есть несколько неписаных, но под страхом смерти соблюдаемых запретов. Самый строгий - не писать, как в "Википедии".

Что ты имеешь в виду?

Игорь Коц: Это когда автор нудно и монотонно излагает некую биографию, не пропуская ни одной даты, ни одного факта и фактика. Я уверен, кроме автора редко еще кто-то такое читает. У нас другой принцип: персонаж, даже давно ушедший из жизни, должен предстать перед читателем абсолютно живым. Это наше самое главное требование к текстам. Вот скажи, что есть символ "Великого Октября"?..

…Видимо, "Аврора"?

Игорь Коц: Любой ответит так же. Но ведь роль знаменитого крейсера в октябрьском перевороте ничтожна! Да, он был реальным символом русской революции, но только февральской. В декабре 1916-го он пришел на ремонт в Петроград, а вскоре оказался в эпицентре событий, причем отнюдь не на стороне законной власти. Мы раскопали судьбу капитана "Авроры" Михаила Никольского, блестящего офицера российского флота. Его убили 27 февраля 1917 года свои же матросы. Он стал, может быть, первой жертвой так называемой бескровной февральской революции. Постоянный автор "Родины" Лев Аннинский рассказал нашим читателям много уникального об этом человеке - участнике Русско-японской войны, кавалере пяти боевых наград, в том числе ордена Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом. А это, кстати, была высшая офицерская награда.

Но давай вернемся в наши дни. Тебя не расстраивает, что некогда единая история нашего общего СССР сегодня расколота на множество маленьких историй бывших республик? Даже подвиг солдат в Великой Отечественной теперь стараются переиначить все кому не лень...

Игорь Коц: А знаешь, что надо делать? Надо встречаться, спорить, доказывать… Уверен, история - прекрасная площадка для споров. Наверное, лучше только - футбольная или хоккейная. Но есть еще один важный аспект. Мы с тобой не историки - журналисты, и поверь, по моим наблюдениям, ученые-историки не очень-то и стремятся докопаться до истины, а многие архивные материалы просто не востребованы. Почему, к примеру, наука боится Ленина? Это, кстати, заголовок из нашего журнала. Ответ есть: на настоящую серьезную биографию Ленина - со штудированием десятков тысяч страниц источников - надо положить не меньше десяти лет жизни. Много ли найдется желающих, если можно спокойно и беспроблемно защитить диссертацию на любую нейтральную тему?

В этом году в журнале появилась рубрика "Добрососедство" - совместный проект 
с Посткомом Союзного государства

В сентябрьском номере "Родины" я с интересом прочитал о , где недавно воздвигнут большой мемориал в память о погибших в Первой мировой русских и белорусских солдатах?

Игорь Коц: Под Сморгонью воевали Зощенко, Катаев, будущий маршал Родион Малиновский... Вообще в нынешнем году в журнале появилась новая рубрика "Добрососедство" - наш совместный проект с Постоянным Комитетом Союзного государства, где публикуем материалы, посвященные истории и историческим личностям Беларуси. Были публикации о генерале Льве Доваторе, уроженце белорусской земли, ставшем одним из ее первых Героев Советского Союза, потом историк Юрий Борисенок рассказал нашим читателям об учителе московских царей, знаменитом белорусе Симеоне Полоцком, который занимался образованием и воспитанием царевича Алексея, будущего царя Федора и будущей царевны-правительницы Софьи. Был репортаж "Шедевры на Ветке" - из музея в старообрядческом городке Ветка на Гомельщине, хранящем традиции мастеров мирового уровня, а в сентябрьском выпуске мы рассказали о Сморгони. И, наконец, в октябрьском номере напечатали фоторепортаж о визите Госсекретаря Союзного государства Григория Рапоты в Еврейский музей и центр толерантности.

А журнал "Родина" до Беларуси доходит?

Игорь Коц: Доходит, и думаю, эти публикации читатели заметили. А вот как оценили, не могу сказать. Не знаю.

Чем планируете удивлять читателя в наступающем году?

Игорь Коц: Удивлять начнем с января: главной темой будут музы Пушкина - 15 женщин, которым поэт посвятил бессмертные строки. В феврале, конечно, будет несколько эксклюзивных материалов к 75-й годовщине победы под Сталинградом, они уже есть в редакционной папке. Ну а дальше будет еще интереснее, но пока разглашать редакционные тайны не буду. Скажу только, что даже к чемпионату мира по футболу в России мы приготовим исторический сюрприз…

ДОСЬЕ "СОЮЗа"

Современная "Родина" - это полноцветный глянцевый журнал объемом 136 страниц, адресованный и профессиональным историкам, и любому читателю, которого интересует история. Сайт журнала: . На сайте можно оформить доставку бандеролью любого архивного номера журнала. Оформить подписку можно в любом почтовом отделении Беларуси и России.

Хотите знать больше о Союзном государстве? Подписывайтесь на наши новости в социальных сетях.